Чувство вины в родительстве: классические истории и новые вызовы. Часть 2
Новая вина: я кардинально меняю жизнь своего ребенка
Все это, впрочем, касается мирной жизни. Сейчас есть люди, которые находятся в зоне военных действий. У многих других жизнь тоже разрушилась. Сейчас у взрослых уходит очень много сил на то, чтобы просто выживать, поддерживать взрослую рутину. К тому же сейчас многие вынуждены принимать за детей серьезные жизненные решения — вырывать детей из привычной жизни, увозить от друзей, от школы. И испытывать новую вину.
В действительности очень многим из нас в течение жизни приходится принимать какие-то принципиальные решения за ребенка, выбирая в текущий момент времени то, что лучше для родителя. Мы обычно делаем выбор исходя из наших ценностей и в этот момент учим ребенка не врать себе, жить по душе. Может быть, ребенок в будущем будет нас благодарить, а может быть — обсуждать это с психологом.
Но выбирая наши ценности, мы одновременно выбираем более ресурсное состояние для самих себя, а значит, стратегически мы все равно выбираем пользу для ребенка, потому что делаем ему таким образом «хорошую маму». Теперь у нас есть силы заботиться о ребенке и помогать ему выдержать потерю, скомпенсироваться, справиться с фрустрацией, ставить детей в приоритет. Но чтобы эти силы были, нужно еще самому знать точный ответ на вопрос, почему я принял именно такое решение.
Если у меня такого ответа нет, если я не могу предложить детям адекватную компенсацию за сделанный мною выбор, то лучше выбрать тот вариант развития событий, который больше нравится самим детям.
Анастасия Изюмская поделилась своим опытом эмиграции с ребенком, который эту эмиграцию не выбирал: «Мы год назад уехали в Великобританию. Сын у меня очень социальный, он обожает общаться, очень легко заводит знакомства. Но у него был очень базовый английский на момент переезда. Поэтому первое время я ходила с ним на площадку, подходила к детям, говорила: «Привет, он хочет с вами поиграть». Или мы сами затевали какие-то игры, к которым присоединялись другие дети. И для меня это была обязательная рутина, пока я не почувствовала, что он уже справляется сам. У меня была такая работа — найти сыну общение».
Марьяна Олейник, мама четверых сыновей, которых растит в одиночку, тоже недавно эмигрировала, но обнаружила, что ей трудно сами помочь всем четверым справиться с фрустрацией из-за переезда. Поэтому пока еще не уверена, что эмиграция окончательна и что они не вернутся через какое-то время ради детей.
Вопросы от слушательниц эфира
Что делать, если ты понимаешь свою ответственность за собственное ресурсное состояние, но не можешь его себе организовать?
Забота о себе — это навык, который нам с детства не прививали. А освоение нового навыка — это отращивание новых нейронных связей в мозге, это труд. Для уставшего человека это часто непосильный труд. Но вариантов нет, все равно нужно учиться добавлять заботу о себе в свою жизнь хотя бы в микродозах. Несколько микрошажочков способны изменить систему.
Например, можно добавить в свою жизнь спорт не в виде длительных занятий в спортзале, а в виде 15-20 минут фитнеса дома. Или заранее планировать обеды и перерывы в рабочем расписании.
Иногда ресурс появляется не тогда, когда вы что-то добавили в свою жизнь, а тогда, когда вы от чего-то отказались — от чего-то, что забирает силы.
Например, у нас на курсе «Мама на нуле» Вера Якупова говорит о воронке истощения. Она предлагает сделать такое упражнение и составить список того, что именно у вас отнимает силы и что добавляет. Иногда этот список может вас удивить.
А еще можно посмотреть, в какие дни я срываюсь на ребенке: когда я поссорилась с мужем, мне позвонила мама, я плохо спала, я не поела, у меня сложности на работе, ПМС. Когда этот список выведен на уровень осознания, тогда ты уже знаешь: «О, я голодная, нужно быть осторожной, я могу сорваться на ребенке». В голове такие ситуации должны быть помечены значком «Внимание, аккуратно!».
Часто испытываю чувство вины, когда жестко обозначаю границы. А если я говорю мягко, дети меня не слышат.
Тут мы не знаем, чем такое поведение детей вызвано: это наш страх злиться, или мы действительно ведем себя жестковато, и нам нужно подумать, как иначе себя выражать. Будучи детьми, мы часто не имели опыта нормальной постановки границ. Чтобы такой опыт получить, можно подумать самому, устроить мозговой штурм, а можно спросить других.
Органичная постановка границ — это говорить прямо: мы так не делаем, так не делается, так нельзя. Малышей нужно физически останавливать: уводить, забирать, препятствовать что-то сделать. Детям постарше напоминать о последствиях: мы не успеем сделать что-то приятное, например. С подростком можно уже строить отношения почти как со взрослыми людьми и прямо говорить о своих чувствах: мне очень неприятно, когда ты так делаешь.
Я чувствую вину, когда выбираю будущее ребенка.
Да, бывает сложно выдерживать фрустрацию ребенка. Бывает страшно отвечать за жизнь другого человека. Тем важнее в таких ситуациях опираться именно на свои ценности.
